Занятие искусствами, в отличие от искусствоведения, не входит в рационалистическое представление об интеллекте. Рисование, театральное искусство, сочинение музыки и стихов – все это не ассоциируется с академическими способностями. Особенно заметно подобное представление проявляется в университетах. Несколько лет назад я был членом университетской комиссии по вопросам карьерного роста преподавателей; в комиссию входили двадцать профессоров искусств, наук и социальных дисциплин. Преподаватель университета должен заниматься преподавательской, административной и научной работой. Кандидат на повышение в должности должен подтвердить определенный стандарт во всех трех сферах. В мои обязанности входило, помимо многого другого, составление рекомендаций для комиссии. Я выдвинул кандидатуру преподавателя английского языка, у которого, как мне казалось, были шансы. Комиссия потребовала, чтобы те, кто давал рекомендации, покидали помещение во время принятия решения. Посчитав это простой формальностью, я вышел из комнаты и вернулся через несколько минут, готовый вновь участвовать в собрании. Однако мне пришлось ждать полчаса: явно возникли какие-то спорные вопросы.
В конце концов меня пригласили в комнату, и я сел, ожидая решения. Проректор сказал: «С вашим кандидатом у нас трудности. Пусть год подождет», – это означало, что они против его повышения. Члены комиссии не имеют права оспаривать решения, связанные с их рекомендациями, но я был так обескуражен, что все же решил выяснить причину. Мне объяснили, будто у моего кандидата проблемы с исследовательской работой. Я этого никак не ожидал и поинтересовался, что это означает. Мне ответили, что у него очень мало научных работ.
Они говорили о преподавателе английского языка, который на тот момент опубликовал три романа, и два из них получили Национальные книжные премии; сочинил две пьесы, по которым были поставлены телесериалы, транслирующиеся по всей стране, – причем один из них был удостоен национальной премии. Он также опубликовал две работы в обычных научных журналах по популярной художественной литературе XIX века. «Но ведь это и есть его работа», – сказал я, указывая на романы и сценарии. «Это, конечно, очень интересно, – заметил один из членов комиссии, – но нас беспокоит его научная работа», – и указал на научные журналы. «Но они тоже его научная работа», – сказал я, указывая на романы и пьесы. Мои слова вызвали громкое шуршание бумаг. Под научной работой большинство университетов понимают публикации в академических журналах или научные монографии. Мысль, что романы и пьесы могут считаться научной работой, очевидно, не прозвучала во время обсуждения. Но от этого многое зависит. Вопрос был не в том, хороши ли его произведения, а в том, могут ли романы и сценарии считаться научной работой. Здравый смысл подсказал комиссии, что не могут. Но тогда что же такое научная работа?
В университетах она определяется как систематические изыскания для получения новых знаний. Поэтому я спросил членов комиссии, считают ли они, что романы и пьесы как оригинальные произведения искусства могут быть источником новых знаний? Если да, то подходят ли в категорию музыка, изобразительное искусство и поэзия? Мы действительно утверждаем, что знания можно найти лишь в научных журналах и академических изданиях? Этот вопрос жизненно важен по ряду причин. Особенно значим он с точки зрения статуса искусств и наук в университетах и в образовании в целом.
Есть занятное различие в научной деятельности на факультетах искусств и на научных факультетах университетов. Если вы работаете на факультете физики или химии, то сидите в лаборатории и «делаете» науку. Вы не тратите свое рабочее время на анализ жизни физиков и их культурный контекст. Если вы математик, то не проводите время, пристально изучая перепады в настроении Архимеда или его отношения с родственниками, когда он разрабатывал свои теории. Вы занимаетесь математикой. А на многих факультетах искусств дела обстоят совершенно по-другому.
Университетских преподавателей английского нанимают не для того, чтобы они писали литературные произведения – их принимают на работу, чтобы они писали о чужих произведениях. И они большую часть своего времени анализируют биографии и мотивы писателей и их произведения. Они могут сочинять стихи в свободное время, но обычно, занимаясь этим в рабочие часы, не получают никакого признания коллег, хотя их творчество может повысить престиж университета. От них ждут, что они будут писать аналитические работы о поэзии. Почему-то на факультете искусств творческий процесс создания художественного произведения нередко не считается надлежащей интеллектуальной деятельностью, но занятие физикой или химией на факультете естественных наук таковым считается. Так почему же в университетах изучение романов принято считать более высокоинтеллектуальным занятием, чем сочинение романов? Чтобы быть более точным, поставлю вопрос иначе: если сочинение романов не признается интеллектуально значимым, почему таковым признается исследование чужого романа? Университеты преданы пропозициональному знанию и логико-дедуктивному мышлению. Ученые могут рассматривать сквозь призму академических изысканий все что угодно: растения, книги, погодные условия, частицы, химические реакции или стихи. Академическая работа признается таковой по стилю написания, но не по содержанию. Предполагаемое превосходство академического интеллекта очевидно в традиционной иерархии квалификаций.
Традиционные университеты вознаграждают академические достижения степенями. Остальные учебные заведения выдают дипломы или используют другие способы поощрения. Если вы хотите заниматься изобразительным искусством, стать художником или скульптором, то поступаете в художественный колледж и получаете диплом за свои труды. Если вы хотите получить степень по изобразительному искусству, вам приходится поступать в университет и изучать историю искусства. Вы не создаете произведений искусства в университете – вы пишете о них. Аналогичным образом, желая заниматься музыкой и стать музыкантом, вы поступаете в консерваторию и получаете диплом; если вам потребуется степень, то придется поступить в университет и писать о музыке.
Сегодня подобное разграничение начинает давать сбои. Колледжи искусств уже присуждают степени, а факультеты искусств в университетах предлагают практические курсы. Хотя в Европе и некоторых регионах Азии идея, что степени должны присуждаться за практическую работу в области искусств, встречают сопротивление.
- Кибернетика — наука ХХ века
- Компьютерная преступность и компьютерная безопасность
- Искусственный интеллект
- Использование вычислительной техники в управлении производством
- Социальные идентификации и возможность диалога
- Сам себе репетитор. Как научиться английскому языку самостоятельно с нуля?
- Компьютерная проблема 2000 года